Оружие юга - Страница 49

— Мы слегка пощипали их, — сказал он, выбравшись из леса.

Федеральная разведка показалась первой. Те продвигались вверх по Брок-роуд, уточняя обстановку впереди основных сил, и остановились, когда увидели преграждающий им путь бруствер. Один из синемундирников поднял винтовку к плечу и выстрелил. Пуля взметнула пыль в нескольких ярдах от баррикады. Янки нырнул в кусты, чтобы перезарядиться. Его товарищи развернулись и побежали на юг, чтобы сообщить, что они видели.

Спустя минуту или чуть позже, показался авангард основных федеральных сил. У Коделла опять свело желудок. Ли хоть и говорил, что у янки были проблемы с координацией своих атак, но зато каждая из них была предельно яростной.

— Огонь по готовности! — крикнул федеральный офицер.

— Кто такой этот мистер-Готовность? — выкрикнул какой-то остряк. Это глупая шутка была популярной как у янки, так и у южан. Каким-то образом, это помогло Коделлу расслабиться.

Первый ряд федералов вдруг опустился на одно колено. Второй ряд прицелился над их головами. Пара янки упали, смешав линии — конфедераты уже начали стрелять. Залп северян изверг пламя и большие клубы густого черного дыма. Коделл показалось, что солдат, стоявший рядом с ним у бруствера, постучал его по левому плечу. Он машинально взглянул туда. Аккуратно, как портновскими ножницами, пуля срезала часть мундира, не коснувшись кожи. Он задрожал — и ничего не мог с собой поделать. Ниже на две ширины пальца — и его драгоценная рука попала бы в кучу обрезков за пределами палатки хирурга… если бы он сумел попасть в палатку хирурга вообще.

Парню рядом с ним, на которого он подумал, что тот постучал его по плечу, хирург уже никогда не понадобится. Пуля Минье срезала ему верхнюю часть головы. Кровь и разбитые мозги выливались из раны, когда он медленно опрокидывался назад.

Коделл отвернулся, стараясь не слушать крики других людей, которые были ранены рядом. Ужасы Геттисберга укрепили его дух. И если он не станет сейчас убивать янки, атакующих баррикаду, за которой он укрылся, то он и все его товарищи, и целые и раненые, несомненно, погибнут.

Атака замедлилась; большинству из янки пришлось остановиться, чтобы воспользоваться шомполами. Коделл и все остальные на бруствере, кто еще в состоянии был обращаться с оружием, стреляли снова, снова, и снова. Солдаты в синих мундирах начали валиться и продолжали падать все больше и больше. Немногие успели выстрелить снова. После первого залпа южане уже пришли в норму.

Удивительно, но пули миновали одного из федеральных капралов. Его лицо помрачнело, когда он обнаружил себя в одиночестве у бруствера.

— Не убивайте его! — пробежали возгласы вверх и вниз по рядам. Конфедераты все еще оставались галантными, даже в бою с противником.

Стрельба на мгновение притихла.

— Убирайся, чертов дурак! — крикнул Коделл в сторону янки. — Да оглядись же!

Капрал успел пару раз споткнуться, когда слова дошли до него. Коделл видел, как его покидает воодушевление, с которым он бросился к неминуемой смерти. Он знал, что тот чувствовал. Это было единственное, что поддерживало его, когда он шел на ружья федералов в Пенсильвании. Последующее опустошение проходило очень тяжко. Когда сила духа оставляла мужчину, он чувствовал себя более изможденным, чем после недели марш-бросков. И так и должно было быть: он потерял дух, а значит и силу.

Федерал посмотрел вокруг. Его плечи опустились, когда он оценил результаты атаки, приведшей к гибели его полка. Некоторые из его товарищей едва шевелились, другие пытались отползти, чтобы оказаться как можно дальше от страшного огня автоматов Конфедерации. Но большинство уже не поднимутся до самого Страшного Суда.

Капрал медленно повернулся к баррикаде.

— Эй, южане, вы деретесь не по-честному! — крикнул он. Теперь его мужество ушло совсем, остался только страх. Капрал скрылся в сосновой чаще по одной из сторон дороги. Ему повезло успеть до очередной стычки с федералами, подошедшими по Брок-роуд спустя несколько минут. Перестрелка порвала бы его на куски. Синемундирники приостановились, когда увидели, что случилось с первой волной атакующих, но затем все же рванули вперед. В начале войны южане еще сомневались в мужестве янки. После трех лет борьбы, мало кто в армии Северной Вирджинии сомневался в нем больше.

Этот отряд федералов поступил умнее, чем предыдущий. Вместо привычной, ровной линии — цели, которую не пропустишь — они продвигались перебежками. Несколько человек останавливались и стреляли — в то время как другие перебегали дальше — затем уже те ныряли на землю или в кусты и вели огонь, облегчая своим спутникам продвижение вперед.

Коделл выстрелил и промазал, выстрелил еще раз и снова промахнулся. Пуля Минье прогудела рядом с его головой. Он невольно пригнулся — только человек без нервов не стал бы уворачиваться от выстрелов. Он выстрелил снова — в янки, бегущего в двухстах ярдах, прямо на него. Бежавший парень бросил свой Спрингфилд и схватился за плечо. Он покачнулся и побрел назад. Вокруг звучал сплошной треск автоматов, так что несмотря на то, что Коделл и стрелял именно в этого северянина, он не мог быть уверен, что именно он ранил его.

Несмотря на смелый напор, федералы на Брок-роуд не могли преодолеть оборону. Огонь из автоматов не оставлял на проезжей части ничего живого. Солдаты падали убитыми или ранеными, последующие разделяли их участь. Извозчики с помощью других солдат подносили ящики с патронами к брустверу. Одобрительные возгласы раздавались каждый раз, когда в ящиках оказывалось то, что нужно. Один или два раза это оказалось не так — и подносчики отступили, осыпаемые проклятиями.